I'm Satan of my own Hell
Странные сны пошли, однако. Буду записывать их, говорят полезно. За эту ночь два сна.
Первый.
Я плаваю в затопленном доме до самой крыши, то есть вода повсюду. Я какой-то уже зрелый мужик, с накаченной фигурой и бородой. Вместе со мной плавают маленькие девочки, которые превращаются в какие-то механизмы.
Под лестницей есть некая дверь ведущая в подвал. Заплываю туда и вижу тысячи трупов среди которых сидит темноволосая девушка, освещаемая каким-то светом. Я подплываю ближе к ней, она совершенно не реагирует.
Трогаю её за плечо, она оборачивается. На её лице какая-то маска. Она берёт мои руки и снимает ими маску. На месте её лица какая-то механическая несуразица. На этом сон заканчивается. Начинается другой.
Второй.
Я сижу в зале суда. Меня судят за что-то. Потом как-то всё в памяти обрывается. Дальше я спускаюсь на лифте вниз, как я понял в свою тюремную камеру. Причём спускаюсь один, без конвоя. Мои руки в наручникеах. В кабине лифта отсутствует дверь, я выпрыгиваю из неё и хватаюсь за какой-то уступ. Причём всё это в наручниках. Рву тонкую металлическую сеть и выбегаю в ближайшую дверь.
Я как-то уже оказываюсь на своём районе. Подбегаю к дереву возле дома на Громовой 17, беру с него какой-то маленький пакетик. В нём лежит: длинная прямоугольная бумажка, к которой приклеены пластмассовые чёрные цифры.
К сожалению не запомнил их точно, но помню что-то типа этого: 111710. Положил их в карман и пошёл к своему дому. Возле подъезда встречаю своего двоюродного брата Антона, который провожает меня в подвал (судя по людям выходящим оттуда, там тренажерный зал). Я спрашиваю где можно переодеться, он показывает мне на комнату, в это же время толстый мужик говорит мне про ту же самую комнату, мол там можно переодеться. Неожиданно у меня звонит мобила, на входящих написанно "Аэдра". Я отвечаю. Звонит мне Генрик Насибян (ага, я сам охуел). Вот жеж странности-то. На этом моменте мне звонит Лапин и я просыпаюсь. Пиздец какой-то.
Первый.
Я плаваю в затопленном доме до самой крыши, то есть вода повсюду. Я какой-то уже зрелый мужик, с накаченной фигурой и бородой. Вместе со мной плавают маленькие девочки, которые превращаются в какие-то механизмы.
Под лестницей есть некая дверь ведущая в подвал. Заплываю туда и вижу тысячи трупов среди которых сидит темноволосая девушка, освещаемая каким-то светом. Я подплываю ближе к ней, она совершенно не реагирует.
Трогаю её за плечо, она оборачивается. На её лице какая-то маска. Она берёт мои руки и снимает ими маску. На месте её лица какая-то механическая несуразица. На этом сон заканчивается. Начинается другой.
Второй.
Я сижу в зале суда. Меня судят за что-то. Потом как-то всё в памяти обрывается. Дальше я спускаюсь на лифте вниз, как я понял в свою тюремную камеру. Причём спускаюсь один, без конвоя. Мои руки в наручникеах. В кабине лифта отсутствует дверь, я выпрыгиваю из неё и хватаюсь за какой-то уступ. Причём всё это в наручниках. Рву тонкую металлическую сеть и выбегаю в ближайшую дверь.
Я как-то уже оказываюсь на своём районе. Подбегаю к дереву возле дома на Громовой 17, беру с него какой-то маленький пакетик. В нём лежит: длинная прямоугольная бумажка, к которой приклеены пластмассовые чёрные цифры.
К сожалению не запомнил их точно, но помню что-то типа этого: 111710. Положил их в карман и пошёл к своему дому. Возле подъезда встречаю своего двоюродного брата Антона, который провожает меня в подвал (судя по людям выходящим оттуда, там тренажерный зал). Я спрашиваю где можно переодеться, он показывает мне на комнату, в это же время толстый мужик говорит мне про ту же самую комнату, мол там можно переодеться. Неожиданно у меня звонит мобила, на входящих написанно "Аэдра". Я отвечаю. Звонит мне Генрик Насибян (ага, я сам охуел). Вот жеж странности-то. На этом моменте мне звонит Лапин и я просыпаюсь. Пиздец какой-то.